Как творческий человек, телеведущий Владимир ПОЗНЕР не желает ограничиваться в своей работе узкими рамками. Он ведёт программы в различных жанрах на телевидении, иногда появляется на радио. А ещё он пишет книги. Долгое время первые строчки различных книжных рейтингов занимала его книга «Прощание с иллюзиями», изданная в 90‑х в Америке и пару лет назад адаптированная им же самим для России. А недавно была представлена новая книга Владимира Познера «Противостояние», в которой собраны самые яркие интервью, прошедшие в программе «Познер».
- Владимир Владимирович, вашу книгу открывает довольно неожиданное интервью с маршалом Жуковым.
– Это единственное интервью, сделанное не мной, но показанное в программе. Его взял писатель Константин Симонов для документального фильма к 20-летию битвы под Москвой. Фильм снимался в эпоху относительной свободы, либерализации после ХХ съезда, и тем не менее интервью было запрещено Главным политическим управлением, поскольку маршал Жуков говорил многое, считавшееся непозволительным даже в то время. В частности, на вопрос Симонова, была ли у Жукова уверенность, что немцы не возьмут Москву, маршал ответил отрицательно. И даже более того, по его словам, было три дня, в течение которых немцы могли беспрепятственно войти в Москву. Но они решили, что это западня, ловушка, в которую их заманивают. А за это время подтянулись сибирские дивизии. Это интервью не только запретили, но и приказали смыть с плёнки. Его спас мой отец, руководивший в то время Экспериментальной творческой киностудией, снимавшей этот фильм. Он принёс плёнку домой, а потом передал в Госфильмофонд в Белых Столбах, где я её и получил. Я решил, учитывая все эти разговоры по поводу искажения правды о войне, показать эту беседу в программе, поскольку в верности слов Жукова сомневаться нельзя.
– К сожалению, настоящая война разворачивается сейчас на Украине. Каким вам видится её будущее?
– Это очень тяжёлый вопрос, я не думаю, что кто-нибудь сможет ответить одновременно точно и честно. Я смотрю на Украину довольно пессимистично. Есть опасение, что в результате всех этих событий страна может развалиться. Украина раздираема на части, в ней нет единства. И в этой тяжелейшей экономической ситуации никакой Европейский союз или США её не вытащат, это не их цель. Я с сожалением давно понял, что такие понятия, как «свобода», «демократия», в одном государстве никогда не являются заботой другого. У каждой страны есть свои геополитические, рациональные интересы. Я уверен, что руководству США совершенно безразлично, как живут украинцы, русские, европейцы и т.д. Там совсем другие цели и заботы. Так что с Украиной происходит настоящая трагедия. И чем она завершится, я не знаю, но скорее у меня плохие предчувствия, нежели хорошие. И главное – там ещё очень далеко до конца.
– Мне кажется, можно провести некоторую аналогию, к счастью, весьма натянутую и условную, между событиями на Украине и нашим Северным Кавказом. Каково ваше отношение к Северному Кавказу?
– Какого-то личного отношения у особо нет. С этим регионом меня почти ничего не связывает. Там я почти не бывал, в отличие от других частей Кавказа, которые посещал многократно. Это часть огромной Российской империи, созданной ещё Петром I. В ней не было отдалённых заморских территорий, что очень осложняет вопрос. Поскольку одно дело – когда чужеродные народы находятся где-то далеко, и совсем другое – когда здесь, у нас под боком, живут люди совсем других культур, религий и языков. Но все империи в конце концов разваливаются. Это закон истории. Иногда в результате восстаний в колониях, как было в Испании или Великобритании. Иногда мирным путём, как это было в СССР, который тоже являлся империей, распавшейся без большой крови. И предполагаю, что Северный Кавказ когда-нибудь отвалится именно по этим причинам. Когда это произойдёт, я не знаю, прогнозами не занимаюсь. И если ошибаюсь, то дай бог, чтобы это было так..
– Много спорят о том, возможна ли демократия в России. А вы что думаете по этому поводу?
– Я не понимаю, почему нет? Всё-таки демократия прежде всего – внутреннее состояние человека, и только потом она проявляется во вне его. Другое дело, что для России это нечто непривычное. Ничего подобного тут на протяжении веков не было. Ни в царские времена, ни в советские. А то, что только начало зарождаться после распада СССР, для большинства людей ассоциируется с чем-то малоприятным. Например, моя тёща, которая отработала всю жизнь на двух работах и отложила пять тысяч на похороны, в 1992 году всё вдруг потеряла. И так было у очень многих. И люди начали говорить: вот это и есть демократия? Но мне кажется, что если исходить из христианских российских корней, то постепенный переход к демократии – это нормальное развитие. Так устроено христианство в отличие, скажем, от буддизма или ислама, что пусть и не по прямой линии, но оно приводит к демократии. Да и сегодня Россия отчасти является демократической страной, разумеется, не в той мере, в какой хотелось бы. Но куда в большей, чем во времена СССР....
Свежие комментарии