Окончание. Начало здесь
Чтобы стать успешным ученым, нужно много работать, зачастую жертвовать личным временем и уметь расставлять приоритеты. Кандидат культурологии Семен Ворошин выбрал историческую тему для своих научных исследований. Изучая феномен рода Строгановых, пришел к интересным выводам, касающимся меценатской деятельности.
А еще, будучи в прошлом кавээнщиком, он не оставил привычку шутить. Причем делает это порой даже в совсем нешуточной обстановке.Между тем мы обсудили серьезные вопросы. Зачем тратить деньги на развитие культуры и искусства? Как отличить шедевры от «мазни»? Почему «Черный квадрат» Малевича неровный? Как правильно реагировать на бескультурье и что происходит с духовно-нравственными ценностями в эпоху цифровых трансформаций?
Справка «АН»
Семен Дмитриевич Ворошин, кандидат культурологии, научный сотрудник научно-образовательного центра «Актуальные проблемы истории и теории культуры», преподаватель кафедры теологии, культуры и искусства Южно-Уральского государственного университета. В 2014 году окончил специалитет ЮУрГУ, в 2018-м защитил кандидатскую диссертацию. В качестве руководителя реализует грант Российского научного фонда для проведения инициативных исследований молодыми учеными в рамках Президентской программы исследовательских проектов на тему «Отражение стержневых концептов позднего Средневековья в культуре и искусстве XVI-XVII вв. (на примере меценатской деятельности рода Строгановых)». Работает над докторской диссертацией, посвященной богатой высокодуховной культуре средневековой России. Регулярно публикует научные статьи, в числе изданий высокорейтинговые журналы.
Веселая семья
— КВН — отдельная страница в вашей биографии. Расскажите, как приобщились, чего добились на этом пути?
— Я всегда был поклонником этой игры. Кто-то футболом или хоккеем болеет, смотрит все матчи, а я болел КВНом. К нему папа меня приобщил в пятилетнем возрасте. Я прямо помню тот день, когда он сказал: «Вот КВН. Смотри. Это смешно». Я сел смотреть. И действительно…
— А папа связан был с КВНом?
— Нет, он просто веселый. У меня, надо сказать, вообще веселая семья. Родители — врачи. Папа — анестезиолог. Прежде чем человек пойдет на операцию, с ним надо полчаса поговорить, узнать историю болезни, настроить на позитив. Без юмора тут никак не обойтись. Помните доктора Ливси из мультфильма «Остров сокровищ»? Так вот, это фактически мой отец (смеется).
Став студентом, я очень хотел заняться КВНом, но компании не было. Однажды на каком-то молодежном активе мы с другом выступили с пародиями на рекламу. К нам подошел однокурсник и предложил втроем пойти в школу КВН. Так и сделали. Потом однокурсник и друг ушли из КВНа, а я остался. С командой «Театр уральского зрителя» прошел все официальные лиги.
У нас была концепция «Театр». Актер, реквизитор, каскадер… Мое амплуа — конферансье. Стали чемпионами премьер-лиги, попали в высшую лигу, но на игру я не поехал из-за защиты диссертации. Команда распалась. Больше я КВНом не занимался, он остался теплым воспоминанием. Правда, являюсь членом жюри лиги КВН ЮУрГУ. Мне интересны новые команды, современный юмор. Ставлю оценки, говорю что-то потом, шучу иногда.
К слову, я даже на лекциях порой шучу. Только мало кто понимает, потому что студенты не ожидают шуток от преподавателя. Между тем это хороший инструмент. Во-первых, коммуникации, то есть ты через юмор какой-то мостик к человеку прокладываешь. Во-вторых, эффективная методика запоминания материала.
— А с женой вы как познакомились?
— Мы пять лет учились на одном курсе и не общались. А когда начали писать дипломные работы, решили встретиться… — и на всю жизнь. Она, как и я, потом училась в аспирантуре. Правда, кандидатскую диссертацию ей пришлось отложить из-за рождения сына. Но как только Миша подрастет, супруга обязательно защитится.
— Вас можно назвать эстетствующим человеком?
— Мне трудно причислить себя к эстетствующим. Я, конечно, люблю и ценю красоту и искусство… Однако это часть моей профессии, а не цель жизни или действий.
— Как реагирует культуролог на некультурную проявленность социума?
— Иногда это задевает, но такова жизнь. Не бывает одинаково культурных людей. Во многом сказываются нюансы воспитания и образование конкретного человека. Иногда в такие «некультурные» моменты мне помогает КВНовское прошлое. Могу шуткой сказать о серьезном.
— А как правильно на некультурную проявленность реагировать обычным людям?
— Это достаточно сложный вопрос и практически нерешаемый. Уже хотя бы потому, что правильной реакции не существует. Все по-разному реагируют на отсутствие культуры. Я вот шучу, кто-то игнорирует, кто-то в морду дает, другие переживают весь день…
Странные шедевры
— Вам знакома культурная сфера со времен Средневековья. Как считаете, искусство мельчает?
— Это еще более сложный вопрос. Если говорить про искусство в целом, про подлинное искусство, то, наверное, нет. Всегда находятся люди, которые хотят и могут донести что-то содержательное, высокое и важное.
До сих пор существуют школы профессионального искусства. Возьмем замечательный университет имени С.Г. Строганова — это же целая история! Представитель рода, будучи промышленником, решил создать учебное заведение, где талантливые дети смогут учиться рисовать, получать профессиональное образование. Зачем? Ну, во-первых, опять же задача — остаться в веках. На гербе рода Строгановых девиз, который в переводе с латинского означает «Отечеству принесу богатство, себе (оставлю) имя». А во-вторых, видимо, миссия была у человека — создать условия для подготовки профессиональных художников высокого уровня.
Но есть и другая тема — массовая культура. Она зародилась в ХХ веке и постоянно трансформируется. Мне кажется, в плане мельчания можно говорить о ней. В любом случае всегда есть стержень — истинное искусство, а вокруг него может быть и не истинное… Так было и будет во все времена.
— Это вы про странные объекты, которые нынче выдаются за шедевры?
— С точки зрения обывателей, зачастую за шедевры выдается просто мазня. В начале прошлого века появились художники, умеющие «нормально рисовать», которые решили работать в новом направлении. Их назвали авангардистами, и это было передовым трендом. Сейчас, спустя 100 лет, заявлять о создании авангарда как-то странно, потому что это уже по определению не авангард.
Какой путь прошла эволюция изобразительного искусства в XX веке? Реализм, импрессионизм, кубизм, где трансформировали объекты, сюрреализм, где было что-то «вывернутое», на контрастах.
В абстракционизме образ был, в принципе, потерян. Смысл в том, что вообще ничего не должно угадываться. Потом американцам надоело видеть то, что они в жизни не видят, — и появился поп-арт. Банка томатного супа, флаг, портрет Мэрилин Монро… — всё просто и узнаваемо. Авангард остался далеко в прошлом. Что-то можно забыть, а что-то взять и сделать лучше. Впрочем, у каждого свой вкус.
Важные штрихи
— А «Черный квадрат» Малевича — это шедевр. Интересен он вам?
— Интересен только потому, что ему уже тоже 100 лет. Малевич долго думал, как черный квадрат изображать. Боялся, что он его поглотит. Потом решил сделать квадрат неровным, чуть-чуть скосил линии. Дескать, всё, я его победил! То есть у человека свои какие-то «загоны» были. Может, они, конечно, и великие…
Между тем, если вести речь о русских художниках того периода, я бы лучше Грабаря восхвалял, чем Малевича. Кандинский интересен и Шагал. Они, во всяком случае, хотели сказать что-то прорывное. Но насколько это сейчас актуально… — я не знаю. Понимаете, искусство ушло уже очень далеко в альянсе с новыми технологиями и виртуальной реальностью.
В зале искусств ЮУрГУ некоторое время назад была представлена картина, созданная на компьютере. Прикладываешь смартфон — и это уже видеоролик. Новые технологии — язык, понятный молодежи. Как приобщить ее к культуре, привлечь в библиотеки и музеи? Единственный, мне кажется, вариант — пытаться говорить на ее языке. Причем очень аккуратно.
Мы пережили большой скачок в плане гаджетов. В 90-е годы прошлого века, которые я и вы застали, на аудиокассетах слушали музыку. Чтобы пообщаться с родственниками по телефону, заказывали связь, и не всегда можно было дозвониться. Сейчас берешь в руки телефон и можешь поговорить с человеком, находящимся в любой точке мира, получить любую информацию. Прочитать книгу, посмотреть кинематографический шедевр, узнать всё о любом художнике или картине, но многие и этого не делают. Не говоря уже о том, чтобы прийти и посмотреть картину вживую.
Когда видишь картину в музее, она другая, объемная. Мои любимые музейные экспонаты — произведения челябинского живописца Виктора Скобелева. Это какой-то особый импрессионизм. Когда смотришь на его картину вблизи, видишь набор мазков. Но стоит отойти — обретается какой-то образ, чувствуется романтическое обобщение. Его картины вдохновляют.
Или, к примеру, Ван Гог. В Москве выставлены некоторые его произведения. Там есть мазки, направленные в разные стороны... Каждый штрих добавляет энергетики.
Со стороны, казалось бы, — ерунда. Подумаешь — какие-то штрихи, мазки… Но, на мой взгляд, приведенные примеры — это и есть подлинное искусство, которое нужно транслировать. Однако при этом не забывать, что есть гаджеты, понимать, что их никто не отменит. Через них многие люди смотрят и будут смотреть на мир.
— В контексте цифровой трансформации меняются ли духовно-нравственные ценности? Какими они будут к зениту цифровой эпохи и будут ли вообще?
— Я считаю, что ценности остаются. Может лишь меняться наше восприятие ценностей и их форм. От этого никуда не денешься. Не было телевидения — ходили люди в театры. С приходом интернета театры, музеи и библиотеки не исчезли. Даже в период пандемии каждый мог посмотреть спектакль, виртуально посетить выставку. Культура становится всё доступнее. Технологии предоставляют огромные возможности. А вот что делать с этими возможностями, каждый решает сам.
Свежие комментарии